Два стихотворение с одинаковым названием «Пророк» были созданы двумя талантливейшими поэтами XIX века А. С. Пушкиным и М.Ю. Лермонтовым с разницей в 15 лет. Пушкин сочинил своего «Пророка» в 1826 году, лермонтовский «Пророк» был написан в 1840-м году во время кавказской ссылки. Надо заметить, что Лермонтов преклонялся перед Пушкиным, мечтал о знакомстве с ним. Но, высоко оценивая талант Пушкина, Лермонтов предъявлял к себе очень высокие требования и считал, что его стихи недостойны того, чтобы показывать их Гению Российской поэзии. Сравнение стихотворений «Пророк» Пушкина и Лермонтова демонстрирует их духовную и тематическую взаимосвязь. Сравнительный анализ стихотворений Пушкина и Лермонтова «Пророк», указывает и на единство стилей, в которых написаны оба стихотворения. Стихотворение Пушкина опирается на библейский стиль и библейскую лексику, Лермонтов в своем «Пророке» придерживается той же тематики, в его произведении также встречаются старославянизмы, хотя стихотворение написано в лирическом жанре, и более простым языком, чем «Пророк» Пушкина. Стих Пушкина и Лермонтова — Пророк представлены в этом разделе.
Михаил Лермонтов
ПРОРОК
С тех пор как вечный судия
Мне дал всеведенье пророка,
В очах людей читаю я
Страницы злобы и порока.
Провозглашать я стал любви
И правды чистые ученья:
В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья.
Посыпал пеплом я главу,
Из городов бежал я нищий,
И вот в пустыне я живу,
Как птицы, даром божьей пищи;
Завет предвечного храня,
Мне тварь покорна там земная;
И звезды слушают меня,
Лучами радостно играя.
Когда же через шумный град
Я пробираюсь торопливо,
То старцы детям говорят
С улыбкою самолюбивой:
«Смотрите: вот пример для вас!
Он горд был, не ужился с нами:
Глупец, хотел уверить нас,
Что бог гласит его устами!
Смотрите ж, дети, на него:
Как он угрюм, и худ, и бледен!
Смотрите, как он наг и беден,
Как презирают все его!»
Александр Пушкин
ПРОРОК
Духовной жаждою томим,
В пустыне мрачной я влачился, —
И шестикрылый серафим
На перепутье мне явился.
Перстами легкими как сон
Моих зениц коснулся он.
Отверзлись вещие зеницы,
Как у испуганной орлицы.
Моих ушей коснулся он, —
И их наполнил шум и звон:
И внял я неба содроганье,
И горний ангелов полет,
И гад морских подводный ход,
И дольней лозы прозябанье.
И он к устам моим приник,
И вырвал грешный мой язык,
И празднословный и лукавый,
И жало мудрыя змеи
В уста замершие мои
Вложил десницею кровавой.
И он мне грудь рассек мечом,
И сердце трепетное вынул,
И угль, пылающий огнем,
Во грудь отверстую водвинул.
Как труп в пустыне я лежал,
И бога глас ко мне воззвал:
«Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей,
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей».
