Стихи с матом

Стихи

К нецензурной лексике в стихах во все времена было сложное отношение. Литературная критика, как правило, матерные стихи не приемлет. Мат в стихах считается дурным тоном, пошлостью, не совместимой с истинной поэзией. Но нельзя не признать, что и классики (Пушкин, Есенин, Маяковский и др) баловались крепким словцом в стихах, употребляя мат к месту и весьма остро. Однако, следует отметить, что мат призван подчеркнуть силу эмоций или добавить иронии в смешные стихи. И тут дело за автором. Если ему хватает чувства меры, вкуса, если обсценная лексика для него — это средство усилить эмоциональное воздействие стихотворения, то получается гармоничное произведение, несмотря на мат. Стихи с матом представлены в этом разделе.

Утро доброе в окошко
на ковёр насрала кошка
нет воды ,взорвался чайник
в восемь выебет начальник
свет включил ,хуйнуло током
окотил рубашку соком
морду жжёт ,говном воняю
на работу прибегаю ,
и бормочу ,иду домой,
блядь сегодня выходной!!!!!!!!
***
Я помню чудное мгновенье,
как предо мной явилось ты.
пошло ты на хуй приведенье,
я в рот ебал такие сны!
***
Если ты посрал, зараза,
Дёрни ручку унитаза,
Если ты не срал, а пёрнул.
На#уя ты ручку дёрнул !
***
Вышел ёжик на крыльцо,
почисать своё яйцо.
Сунул руку нет яйца,
надо стырить у отца!

Сноа вышел на крыльо,
почесать своё яйцо.
Сунул руку три яйца,
много стырил у отца.

Яйца брякнулись на пол
началась игра в футбол.
Ёжик тут не растерялся,
хвать бутылку и подался.

А лиса кричит в догонку,
— Ёжик спи*дил самогонку.
Я тя б*я в лесу поймаю,
Всё е*ало распинаю.

Ежик прыг через окно,
так и брякнулся в говно…
***
Курение вред,
Бухло отрава;
Сосите хуй — совет Минздрава!!!
***
вот уходит старый год,
пусть с собой он заберет-
все нервозы и печали,секс в котором не кончали,
привередливых клиентов, не любимых конкурентов,
тараканов, что на кухне,
искры что давно потухли,
дятлов-тех,что нас долбают,
пусть с собою забирает.
вот уходит старый год-ну и хуй с ним пусть идет.
***
На горе стоит избушка
под названием»пивнушка»
звери алкоголики занимают столики.
Первым входит Царь зверей-«ну ка рюмочку налей»
кот прищюрив левый глаз-«пошёл на хуй пидораз».
Тут пошла хуйня такая,
обосрали попугая,волку ткнули в жопу вилкой,
зайца ёбнули бутылкой,
тут какой-то пидораз пернул так что свет погас,
свет конечно починили,но ему пизды вломили,
из под стола вылиз гусь-«тише-тише я ебусь»
тут кокой-то крокодил дверью яйца прищемил,
из по стола вышли утки сразу видно праститутки,
тут какие-то газели очень сильно напердели,так что стёкла потемнели,
ёжик тут не растерялся,хвать бутылку и съебался,
а лиса за ним в дагонку-«ёжик спиздил самогонку!!!»
***
Я хуй забила на тебя!
Тебя любить хуй буду я!
Меня ты круто наебал,
Сьебавшись слова не сказал!!
Ебу я в рот, таких нахалов,
Умри ты блядь среди шакалов!!!
Ты сука больно сделал мне,
Но благодарна я судьбе,
Что больше нам не быть вдвоём!
Ты не пришёл, иди в пезду
Другого ёбаря найду!!!
Но ты хуйло пойми мня:
Я заебись, а ты хуйня!!!
Хоть целый мир переебёшь,
таких как я, ты не найдёшь!!!
***
– Денег нет, но Вы держитесь,–
Так Медведев предложил.
– На икону помолитесь,–
патриарх сказал Кирилл.
Путин рай нам обещает,
После ядерной войны,
А долги за газ прощают
Только жителям Чечни
***
Госдума – это Вам не шутка,
И всем приходится признать:
Что там любая проститутка
Законы может принимать

Любой бандит с большой дороги,
Особенно «Единоросс»,
Сидит, на стол закинув ноги,
И кнопку давит, сморщив нос

Здесь сын юриста бесноватый
Играет в мелкого божка,
Имеют льготы депутаты,
Зарплаты выше потолка

Ну а людишки остальные,
Которые «электорат»,
Внимают, как живет красиво
Простой Российский депутат

И тупо верят, что когда-то,
Настанут лучше времена –
Все станут жить как депутаты,
Россия – странная страна
***
У меня болит живот,
Значит кто-то в нем живет.
Если это не глисты,
Значит это сделал ТЫ!
***
Hа дворе у нас цветет акация.
Я иду дыханье затая.
У меня сегодня менструация —
Значит не беременная Я!
***
Если в кубик сунуть шарик,
Подвести к нему сто герц,
Толи шарику пиздарик,
Толи кубику пиздец.
***
Глянул в лужу — В луже жопа!
Эка невидаль, друзья!
Вдруг мне жопа улыбнулась
Оказалось — это я!
***
Восемнадцатого, в среду
Я в Москву ебаться еду!
Паровоз придуман, братцы,
Чтоб везти меня ебаться!
***
Встретились два друга на вокзале
Может быть не виделись давно
Долго обнимались–целовались
Пока хуй не встал у одного
***
Страдаю. Мои чувства очень пылки.
Схожу с ума, возможно — я маньяк.
Я обожаю вас, мои бутылки
Текила, водка, виски и коньяк.
***
Муха больше не жужжит
В мусорном ведре лежит
***
С любовью дарит мужу Алла
Анализ собственного кала
***
Солнышко светит,
Льдинки плывут,
На льдинках лягушки лягушек ебут.
Мерзнут животики, лапки скользят,
Но похуй — лягушки ебаться хотят!
***
Я в сапог нассала,
И в другой нассала,
Вот стою любуюся:
Во что же я обуюся?
***
Ты дурак и я дурак —
посмеемся просто так!
***
Мама спит, она устала
Ну и я играть не стала
В дом гостей не привожу.
Укололась и лежу
***
я утром проснулся, четвёртый был час
не первый уж случай в деревне у нас.
проснулся под утро, пошёл в огород,
гляжу — возле грядки корова растёт.
сорвал я корову и съел втихаря.
уже занималась на лесом заря…
***
Сочинил жене стишок,
А она сказала,-
«Не писал так даже Блок,
С Пушкиным , пожалуй…

Отдыхает Мандельштам,
Ты поверь мне, Вова…»
Прочитал стишок сынам…
«Папа, нехуёво!

Кто ещё сумеет так?!
ты ж, батяня,- гений,
Ты же круче, чем Маршак,
И Сергей Есенин…»

Хоть по жизни скромен я,
Как никто на свете,
Признаюсь, в тот раз меня
Убедили дети.
***
Девочка в садике в мячик играла.
Мячиком в дядю случайно попала.
Дядя надулся: «У-у, егоза!»
Долго на пальцах моргали глаза.
***
Красная рожа пылает пожаром,
Волосы дыбом, глазища — как фары…
Это не триллер на телеэкране —
Это мой папа вернулся из бани.
***
Hынче пpаздник дуpаков —
Россияне, здpасте!
Моpе шуток и стихов —
У кого зубастей?!
У кого остpей язык
И покpепче неpвы,
Тот сегодня знаменит,
Тот сегодня — пеpвый!
Если ты попал впpосак
Пеpвого апpеля,
То и сам не будь дуpак —
Впеpеди неделя!!!
***
Долго спал медведь в берлоге,
Все воняет — руки, ноги,
Жопа преет, спину крючит,
Хуй вспотел, желудок пучит,
Глаз заплыл, замерзли пальцы,
Сопли прут, распухли яйца.
А мораль тут такова:
Будешь долго спать — хана.
***
Козел нашел в траве пятак.
Крутил его и так, и сяк.
Потом пошел в кооператив
И приобрел презерватив.
Потом пошел на скотный двор
И показал козе прибор.
Коза сказала: «Не хочу!»
Козел сказал: «Озолочу!»
Коза не дурочкой была
И сразу хвостик подняла.
И вот идет народный суд,
Гандон на палочке несут.
Мораль той басни такова:
В гандоне дырочка была.
***
Сижу на лавке.
К мокрой жопе липнут плавки.
Нос обмотанный соплями.
Тушь засохла под глазами.
На туфле нет каблука.
Юбка порвана слегка.
Семь ногтей, как не бывало.
Бля! Ну где же я бухала!?
***
Раньше был мужик —
Нос с горбинкой,
Хуй дубинкой.
Пять палок бросит,
На руках носит.
А сейчас —
Нос картошкой,
Хуй гармошкой,
Пол палки бросит,
И на пиво просит.
***
Любовь бывает разная —
С эротикой и без,
Прекрасная, несчастная,
А также просто секс.
Презервативов парочку
Найдете вы везде,
И грех не сунуть палочку,
Коль есть кому и где.
***
Однажды в бане, в голом виде.
Вдруг попа встретилась с лицом,
Лицо промолвило с обидой:
«А ты все, попа, молодцом!
Стройна, румяна и красива,
Ну, просто смотришься на диво!
А в чем же дело? Боже мой!
Ведь мы ровесники с тобой!»
И отвечала попа честно:
«Хоть мне порой бывает тесно,
Но все ж живу я, как хочу,
Я не волнуюсь, не ворчу,
Морщинками не собираюсь,
Ну, в общем, вовсе не стараюсь,
Быть самой важной среди поп!
А ты, кивая на склероз,
Суешь куда попало нос,
Улыбку корчишь, глазки строишь,
Мужчин ленивых беспокоишь,
Короче, ты ведешь игру,
А я смотрю на все и сру!»
Мораль ясна любой собаке,
Она уже в ушах звенит,
Коль будет все тебе до сраки,
Прекрасным будет внешний вид!
***
Солнце мягко засветило,
Заглянуло в камыши.
Там лежали рыло к рылу
Штабелями алкаши.
Где-то скрипнула калитка.
В камышах, наверно, дом.
Проползла в туман улитка,
Сбросив старенький кондом.
***
В лесу сидела баба Соня,
Ебалась 20 раз, а тут
Жопу корчит и бежит
Хуем лысым дорожит.
Весь день бегала, бегала,
Ху…м трясла, трясла,
И, наверно, что-то принесла..
***
Х…й стойт, замёрзли ноги.
Ощепков хуй сосёт в берлоге.
Мораль этой хуйни такова:
Что щепка — пидор! Да! Да! Да!
***
В лесу справляли именины.
На них был заяц приглашен.
И вот, нажравшись, как скотина,
Залез на стол и речь повел:
«Хозяйка — блядь, пирог — ху…ня,
Котлеты с ёб…нной свининой,
Подайте шапку и пальто,
Съ…бусь ка я отсюда.»
— «И никуда ты не пойдешь!» —
Вмешался в драку пьяный ёж. —
«Я льву скажу, он царь зверей!
Еб…л я в рот таких друзей!»
Неподалеку лев валялся,
В зал…пе вилкой ковырялся.
Кого же ты косая блядь?
— «Тут собираешься еб…ть?
Тебя, облезлый бутерброд,
Сосиска ёб…ная в рот.»
И заяц свистнул пару раз,
И к зайцу шайка привалила,
И льву такой пи…ды ввалила,
Что лев три дня костями срал,
А на четвертый день устал,
Потом забыл дорогу в лес
И раком в Африку полез.
***
Ебитесь, девки, в русской бане.
Совет дает вам старший банщик.
В пару вы классно хуй сосете.
С любовью в баньку вы идете.
Я вас люблю ебать на полке
И веником хлестать по жопе.
Так что вы в баньку-то ходите,
И всем совет мой дельный шлите!
***
В воскресенье Парамон
Пригласил на самогон.
«Пей, Гануся, це какао!»
Галя ебнула не мало —
Три стакана наебнула.
Где сидела, там заснула.
Просыпается в сарае,
А на ней трусов немае.
Мац за жопу — мокра срака.
Значит, выебал! Собака…
***
Сижу я в раздумье, есть мысль у меня.
Мне надо стишок написать, чтоб про маты.
И что бы такое загнуть ни с хуя,
Чтоб все охуели и были дебаты,
Кричали одни, что, мол, пошлость одна,
Другие твердили: » Пиздатая тема!»
Сижу вот, пишу я хуйни до хуя,
А в мыслях моих ни хуя не регламент.
О чем бы Вам этот стишок написать?
И мысли никак не сложить мне по нотам.
Пишу поебень, честно Вам говоря,
В моей голове, блядь, одни идиоты.
Ну, в смысле, дебильное только одно,
И нет ничего, чтоб заставило думать.
Нет стимула… Честно скажу Вам, друзья,
Сегодня, наверное, просто суббота.
Такое бывает со мной в выходной —
Мой мозг говорит: «Отъебись, я в отгуле!»
И я, не в ладах со своей головой,
Сижу и туплю. Вот такая ебуля.
И даже не знаю, чего Вам сказать,
Чем Вас просвятить, приоткрыв занавеску.
Ведь это ж стихи, тут же нужно мутить,
А рифмы, уебища, сдрыснули с треском.
Поэтому будет коротким рассказ.
Чего набродило, того и исполнил.
Уебищны мысли, уебищный сказ,
И муза моя проебалась по полной…
***
Я — кот, бестолковое серое тело.
Лежу я, нажравшись, и нету мне дела
До всех революций, дебатов и путчей,
И прочих людских геморройных замутчей.
Меня беспокоит лишь только еда,
Ну, разве еще и трава иногда,
Которую я беспристанно искаю
В полях, на лугу и за стенкой сарая.
А после находки, лениво жуя,
Меня так кумарит, что мне до хуя
Все эти глобальные миропроблемы,
И срать на мышей я хотел мимо темы.
Живу я в своем мире сказочных снов
И, чтобы вернуться туда, я готов
Бродить под дождем, быть вонючим и грязным,
Не есть и не пить в предвкушении газа,
Который трава моя может мне дать.
Чего за херню я несу, твою мать!
Вот это меня торканула трава!
Лежу я, и кажется, что я — дрова,
Большое и толстое мега полено.
И все мои мысли опять во вселенной,
В которой живут все коты-наркоманы,
Искатели зелени сей меломанной.
И кажется, будто взорвались глаза.
Ищу я в потемках свои тормоза.
На голову банка с вареньем упала,
Меня изнасиловал Вася с Урала.
Летит колбаса в небесах голубых.
Смотрите! Сморите! Вы видите их?
Хлопок! Тишина… О, муза заиграла!
О боже, опять этот Вася с Урала…
Да ты гомосек! О, смотрите — дельфины,
Плывут быстро-быстро в потоках пучины…
Ползет черепаха по крыше трамвая…
Зеленая зебра стоит у сарая…
Вон свет из далеких космических таин…
И старый забор, что упал неслучайно,
И стенка сарая и будка собаки…
Хозяин, смотрите, сидит прям на сраке.
А… Здравствуй, реальность. Меня отпустило…
Коротким мое путешествие было.
Опять эта серая, скучная жизнь.
Пойду еще травки хапну!
***
Где-то, где-то на заводе
Ебанутый один бродит.
Любит мозг он поебать,
Больше нечего сказать.
И вот этот ебанутый
В одночасье иль минуту
Заработал погоняло:
«Ближне- дальнее ебало»
Ибо любит он моргать,
Людям мозги поебать.
Вот о нем и будет сказ,
Может, есть такой средь вас.
Если знаете его,
Ебаните от всего
Общества и вечности
Ради человечности,
Отработав на заводе
Свой рабочий лимитен,
Он садится в новомодный
Курскоебнутый маврэн
И имеет он привычку,
Как анальную затычку,
Сам себя превосхвалять
И любить, и уважать.
И поэтому маршрут,
Где бы ни был хуепут,
Пролегает ровно, четко:
Гель в аптеке,
Мыло с щеткой.
А зачем они ему?
По порядку ко всему.
Каждый вечер ближний-дальний
Покупает гель анальный
И потом, придя домой,
Жопу нежно трет рукой,
Набирая гель в ладошку,
Улыбается немножко.
Вона эка невидаль,
Улечу сейчас я в даль.
Кайфа мир неимоверный,
Незабвенный, охуенный.
И, садясь промеж двух стулок,
Смазывает между булок,
Быстро пальцем теребит.
У него довольный вид.
Стон пространство наполняет,
Гомосек охуевает
От того, как сам себя
В жопу выебал, любя.
И зачем все эти штуки,
И букеты, и науки,
И бутылки, и бокалы,
И стихи, и причиндалы,
И партнеры, и гандоны,
Нервомотки, перезвоны,
Сцены ревности и страсти,
И различные напасти.
Мне с собою хорошо,
Здесь для рифмы слово «ШО».
В остальном люблю себя
И завидую, любя,
Как со мной мне повезло.
Рифма автора: «В ебло»
Дать бы так, чтоб охуел
Ближний-дальний гомодрел.
Суть стиха вся в том, что эти
Недоебанные йетти
Среди нас сосуществуют,
И ебутся, и воркуют,
И плодятся пидорасы,
И живут средь общей массы.
Ну, а вывод здесь печальный:
Ближний-дальний — конь педальный!
***
Друзья! Представлен на ваш суд
Один литературный труд.
Вы прочитаете сейчас
В стихах написанный рассказ.
Михалыч деньги получил —
Михалыч пиво пить решил.
Пошел Михалыч в магазин
И пива c рыбой там купил.
Потом в затылке почесал,
Подумал, что момент настал,
Купил букет прекрасных роз —
К себе домой он их принес.
А там, берясь за телефон,
Своей подруге звонит он:
Ее он в гости приглашает,
Прийти подруга обещает.
Ее он взялся ожидать
И решил время скоротать.
И сел Михалыч в Doom играть
Коварных монстров убивать.
А у Михалыча был кот —
Скотина, сволочь, обормот.
Залезла сволочь под кровать,
И видит: будут выпивать.
Кот это всё решил сорвать.
Пока играл Михалыч в Doom,
Наморщив голову от дум,
Котяра, почесав в затылке,
Разбил сначала все бутылки;
Потом всю рыбу он сожрал,
И розы на пол побросал,
Найдя Михалыча заначку —
Все деньги в клочья разорвал,
Нырь под кровать — и там пропал.
Тут в дверь раздались три звонка.
Михалыч, закричав: «Ага!»,
Подругу побежал встречать,
Скорей ей двери открывать.
Когда к двери он подбегал,
На полу розу увидал.
Подумал: «Это же бардак!»
Потом решил: «Сойдет и так!
Пускай подруга лишь зайдет,
Она отсюда не уйдет;
Сначала ей стакан налью,
Потом скажу ей, что люблю.»
Пришла к Михалычу подруга.
Она, взасос целуя друга,
Сперва решила пиво пить,
Ну а потом — его любить.
Но, в дом к Михалычу зайдя,
И разоренный стол видя,
Подруга выпала в осадок;
Дом друга стал ей сразу гадок.
Подруга горько восклицает:
«Так вот как друг меня встречает!
Никак не ожидала я,
Что ты такая есть свинья!
Иль ты надеялся, что я приду
И уберу все? Зря!
Не нужен мне такой засранец,
Хоть был бы он и иностранец!»
И, помолчав, сказала вдруг:
«Пошел ты нахуй, милый друг»,
Захлопнув дверь в квартире друга,
Ушла домой его подруга,
Оставив парня одного
В страшном волнении всего.
Сперва Михалыч загрустил.
Потом — повеситься решил.
И он пошел веревку брать
И ее мылом натирать.
И в этот миг из-под кровати,
Во всю зубасту пасть зевати,
На белый свет вылазит кот —
Скотина, сволочь, обормот.
Тут до Михалыча дошло —
Так вот кто мне нанес все зло!
Тебе я это не прощу,
Тебе сейчас я отомщу!
Схватив одной рукой топор,
Издал Михалыч страшный ор:
«Я ничему не буду рад,
Пока ты жив, котяра-гад!»
Котяра не был дураком —
Котяра сквозанул бегом.
Махая острым топором,
Рванул Михалыч за котом:
Не дрогнет крепкая рука,
Разя котяру-говнюка!
Кота Михалыч настигал —
Котяра в угол забежал.
На солнце засверкал топор,
Чтобы свершился приговор…
Но надо, же случиться смеху:
Казалось бы, такая дрянь —
А вот испортила потеху:
Погонею разгоряченный,
И жаждой крови ослепленный,
Не замечает он в упор
Постеленный на пол ковер.
Ковер этот ручной работы
Михалыч уволок с работы,
Чтоб интерьер он украшал
И глаз ему он радовал.
Споткнувшися о край ковра,
Покрывши матами кота,
И издавая страшный ор,
Упал Михалыч на ковер.
Но при паденье на ковер
Он все ж сумел метнуть топор.
Топор, летящий по дуге,
Попал котяре по ноге.
И острием своим отсек
Котяре весь его стручок.
Но, позабывши про топор,
Решил свершить он приговор.
И направляяся к коту,
Пополз Михалыч по ковру…
***
С утра садимся мы в телегу,
Мы рады голову сломать
И, презирая лень и негу,
Кричим: пошёл! Еёна мать!
***
Молчи ж, кума; и ты, как я, грешна,
А всякого словами разобидишь;
В чужой пизе соломинку ты видишь,
А у себя не видишь и бревна!
(“От всенощной вечор…”)

Мы пили — и Венера с нами
Сидела, прея, за столом.
Когда ж вновь сядем вчетвером
С бядьми, вином и чубуками?
***
Подойди, Жанета,
А Луиза — поцелуй,
Выбрать, так обидишь;
Так на всех и встанет хй,
Только вас увидишь.
(“Сводня грустно за столом”)

Ты помнишь ли, как были мы в Париже,
Где наш казак иль полковой наш поп
Морочил вас, к винцу подсев поближе,
И ваших жён похваливал да ё?
***
Ветер веет с юга
И луна взошла,
Что же ты, бядюга,
Ночью не пришла?

Не пришла ты ночью,
Не явилась днем.
Думаешь, мы дрочим?
Нет! Других еём!
***
Не тужи, дорогой, и не ахай,
Жизнь держи, как коня, за узду,
Посылай всех и каждого на хй,
Чтоб тебя не послали в пизу!

Мне бы женщину — белую, белую
Ну а впрочем какая разница
Я прижал бы ее с силой к дереву
И в задницу, в задницу, в задницу
***
Не те бяди,
что хлеба ради
спереди и сзади
дают нам ети,
Бог их прости!
А те бяди — лгущие,
деньги сосущие,
еать не дающие —
вот бяди сущие,
мать их ети!
***
Мы,онанисты,
ребята плечисты!
Нас не заманишь
титькой мясистой!
Не совратишь нас
пидовою плевой!
Кончил правой,
работай левой!!!
***
Нам еля нужна
как китайцам рис.
Не надоест хюрадиомачтой топорщиться!
В обе дыркигляди —
не поймай сифилис.
А то будешь перед врачами
корчиться!
***
Сочинил жене стишок,
А она сказала,-
«Не писал так даже Блок,
С Пушкиным , пожалуй…

Отдыхает Мандельштам,
Ты поверь мне, Вова…»
Прочитал стишок сынам…
«Папа, нехуёво!

Кто ещё сумеет так?!
ты ж, батяня,- гений,
Ты же круче, чем Маршак,
И Сергей Есенин…»

Хоть по жизни скромен я,
Как никто на свете,
Признаюсь, в тот раз меня
Убедили дети.
***
Гулял я как-то в розовой рубашке —
дизайнерской и очень дорогой.
Носились дети. Щебетали пташки.
Висело солнце броскою серьгой.

Мальчонка допивал остатки морса,
на землю опускался летний зной…
А я в рубашке был от Майкла Корса,
известной запредельною ценой.

Мои манеры были безупречны;
мне шел рубашки праздничный окрас…

Но я не знал того, что каждый встречный,
меня завидев, думал: «Пидарас!»
***
Вечер горчит, убавляет звук и оглушает сплином.
Мальчик – Амур заряжает лук, ты подставляешь спину.
Вечер горчит. В голове бедлам. Буря в стакане с чаем.
Память стоит во главе угла, прошлое приручает.
Вечер горчит. В глубине зеркал сумерки пустослова.
Либо бессонница — ритуал, либо тебе х**во.
***
Когда в истории случались
Порой критические дни,
Герои дивные рождались
И выручали Русь они.
Здесь Пересвет, Пожарский, Минин,
Матросов и Багратион –
Имен не счесть, их помним ныне
И славу вечную поем.
Но подошло, приспело время
Героям вылезти на свет.
Иль не годимся мы на племя?
Года идут – героев нет!

Пойду я в степь, курган разрою,
Найду истлевший под землей
Костяк безвестного героя
И громко крикну: «Эй, герой,
Пора вставать, страна в развале,
Проснись, иди спасать страну
Пока не все разворовали,
Пока есть что-то на кону,
Не спи, как пьяный парикмахер,
Что выпил весь одеколон!
А он в ответ: «Иди ты на …,
Мой путь земной давно свершен!»

И снова я: «Восстань, любезный,
Тебя несчастная страна
Уж заждалась. Она над бездной,
Идут лихие времена,
Пора взять меч, восстать из праха
И супостата наказать!
А он в ответ: «Пошел ты на…,
Дай мне спокойно полежать!»

Но я опять: «Герой мой смелый,
Мы не сумеем без тебя
Ни в бой идти, ни делать дело,
Ни, об отечестве скорбя,
Прогнать мерзавцев, как умело
Ты гнал их в памятном году!»
А он в ответ: «Я сделал дело,
Так делай ты! Пошел в… !»

И, вняв геройскому посылу,
Угрюм, небрит, ленив и вял
Бреду по жизни я уныло
Куда герой мне указал.
***
Давайте, девушки, поэтам;
давайте всюду и везде.
Зимой давайте им и летом,
и на земле, и на воде.
Несите в жизнь привычку эту,
как лёгкую ручную кладь.
Кому ж давать, как не поэту?!
Кому ж еще тогда давать?!
Поэт иные видит дали,
а в них — небесный дивный свет…
Но тот поэт, кому не дали —
уже отныне не поэт.
Поэт вас радует сонетом.
Романтик он, а не бандит.
Давайте, девушки, поэтам
и за бесплатно, и в кредит.
Давать иль не давать — вопрос ли? —
Вопрос неправильный. Не тот.
Поэт для вас — и ДО, и ПОСЛЕ —
стихи последние прочтёт.
Любовь поэта — словно росчерк
огня в священнейшей из книг…
Поэт — отнюдь не фрезеровщик.
Не агроном. Не проводник.
И радостней удела нету —
воздать любовью за строку.
Не стоит жить, не дав поэту
ни разу на своем веку.
О девы! Рдея ярким цветом,
готовьте к празднику кровать!
Давайте, девушки, поэтам.
Нельзя поэтам не давать.
***
Года, века назад, в дождливый вечер,
сторицею воздав за все долги,
мой тонкий слух безжалостно калеча,
твой голос мне отвинчивал мозги.
Я помню черно-белый тот рисунок:
лишь пятна лиц, граничащие с тьмой…
Пятиоктавно, словно Има Сумак,
ты что-то верещала в адрес мой.
Бил барабан и надрывались трубы,
рвались планеты со своих орбит…
Мне помнятся глаза твои и губы,
дрожащие под тяжестью обид.
А ведь вполне могла бы на ушкO мне
ты сообщить о личном, о своём!..
Я помню всё. Во всех деталях помню:
холодный парк, зеркальный водоём,
тоску и ощущение предела,
каких не пожелаешь и врагу…

Но вот О ЧЁМ, О ЧЁМ ты мне пиздела —
я до сих пор припомнить не могу.
***
…А они говорят: ты же, вроде, не горд,
Так чего ты стоишь? Подымайся на борт!
Что ты прячешься в море раскрашенных морд,
Как в тени?
Ты же можешь такое, что ух! Первый сорт!
Ты рисуешь, как бог, ты рифмуешь, как черт,
Так неси же, неси нам искусство. Аппорт!
Не тяни!

А ночами в ушах громыхает иврит,
И является некто – нечесан, небрит,
Только с кем говорит он и что говорит –
Не поймешь.
В глотке стая пираний и кожа горит,
Словно воздух – не воздух, а чистый иприт,
И неясно, перо из лопатки торчит
Или нож.

А наутро глядишь: чудеса – в решето,
Исчезает в пыли, словно цирк шапито,
Все, что ночью долбило в груди долотом
До зари.
И любые слова – всё не то, всё не то:
Бледный конь получается – в драном пальто,
А труба завывает клаксоном авто,
Хоть умри.

И тогда ты понуро идешь со двора,
Опостылев себе, как Сизифу – гора,
Чтобы водку глушить в кабаке до утра
От стыда.
Потому что опять ты стрелял от бедра,
И промазал, и в небе зияет дыра,
Потому что не понял опять ни хера,
Как всегда.
***
С другом мы светло и ясно
Путина просили
дать российское гражданство
Пако де Лусии.
С биографией, мол, чисто
у бедняги Пако,
а такого гитариста
поискать, однако —
усладит любые уши
умница и мачо.
Зинчука он явно лучше.
Кузьмина — тем паче…

Путин ел нехитрый ужин
серого оттенка,
а потом спросил: «А нужен
на Руси фламенко?
Он хорош для Гибралтара
или там, в Маниле…
Нам же пакина гитара —
как пришей кобыле…
Ближе нам иные стили
музыки и танца…
Не замочат ли в сортире
бедного испанца?»

Мы ушли краснее раков
и с поклоном низким…
Не судьба бедняге Пако
старом стать российским.
Каждым утром певчей птахой
в день летит Россия…

Ей давно не нужен нахуй
Пако де Лусия.
***
1. Мы снова с хлебом-солью у крыльца
стоим и ждем прихода пиздеца.

2. Бывает, выйдешь в утреннюю тишь —
и сам с собой обиженно пиздишь.

3. Я, помнится, в свои былые дни
намного меньше городил хуйни.

4. Он был Учитель. С виду — Песталоцци.
Но те, кого учил он — поц на поце.

5. О нет, не зря в начале было Слово! —
с делами было и тогда хуево.

6. Покуда пьешь вино и ешь мацу —
нет места никакому пиздецу.

7. Я не люблю, коль в окруженье люда
мне кто-то говорит: «Пиздуй отсюда!»

8. Я редко доверяю тексту в гимне,
ведь создан гимн, чтобы ебать мозги мне.

9. Я вчера смотрел кино Кар-Вая,
от подтекста аж охуевая.

10. Я собирал разбросанные камни
и думал: «Эти камни — на хуя мне?!»
***
Ты сказала, что Саади
Целовал лишь только в грудь.
Подожди ты, бога ради,
Обучусь когда-нибудь!

Ты пропела: «За Евфратом
Розы лучше смертных дев».
Если был бы я богатым,
То другой сложил напев.

Я б порезал розы эти,
Ведь одна отрада мне —
Чтобы не было на свете
Лучше милой Шаганэ.

И не мучь меня заветом,
У меня заветов нет.
Коль родился я поэтом,
То целуюсь, как поэт.
***
Сыпь, гармоника. Скука… Скука…
Гармонист пальцы льет волной.
Пей со мною, паршивая сука,
Пей со мной.

Излюбили тебя, измызгали —
Невтерпеж.
Что ж ты смотришь так синими брызгами?
Иль в морду хошь?

В огород бы тебя на чучело,
Пугать ворон.
До печенок меня замучила
Со всех сторон.

Сыпь, гармоника. Сыпь, моя частая.
Пей, выдра, пей.
Мне бы лучше вон ту, сисястую, —
Она глупей.

Я средь женщин тебя не первую…
Немало вас,
Но с такой вот, как ты, со стервою
Лишь в первый раз.

Чем вольнее, тем звонче,
То здесь, то там.
Я с собой не покончу,
Иди к чертям.

К вашей своре собачьей
Пора простыть.
Дорогая, я плачу,
Прости… прости…
***
Пой же, пой. На проклятой гитаре
Пальцы пляшут твои в полукруг.
Захлебнуться бы в этом угаре,
Мой последний, единственный друг.

Не гляди на ее запястья
И с плечей ее льющийся шелк.
Я искал в этой женщине счастья,
А нечаянно гибель нашел.

Я не знал, что любовь — зараза,
Я не знал, что любовь — чума.
Подошла и прищуренным глазом
Хулигана свела с ума.

Пой, мой друг. Навевай мне снова
Нашу прежнюю буйную рань.
Пусть целует она другова,
Молодая красивая дрянь.

Ах постой. Я ее не ругаю.
Ах, постой. Я ее не кляну.
Дай тебе про себя я сыграю
Под басовую эту струну.

Льется дней моих розовый купол.
В сердце снов золотых сума.
Много девушек я перещупал,
Много женщин в углах прижимал.

Да! есть горькая правда земли,
Подсмотрел я ребяческим оком:
Лижут в очередь кобели
Истекающую суку соком.

Так чего ж мне ее ревновать.
Так чего ж мне болеть такому.
Наша жизнь — простыня да кровать.
Наша жизнь — поцелуй да в омут.

Пой же, пой! В роковом размахе
Этих рук роковая беда.
Только знаешь, пошли их на х*й
Не умру я, мой друг, никогда.
***
Ветер веет с юга
И луна взошла,
Что же ты, б*ядюга,
Ночью не пришла?

Не пришла ты ночью,
Не явилась днем.
Думаешь, мы др*чим?
Нет! Других е*ём!
***
Мне бы женщину — белую, белую
Ну а впрочем какая разница
Я прижал бы ее с силой к дереву
И в задницу, в задницу, в задницу.
***
Не смотри, что рассеян в россыпь,

что ломаю и мну себя.

Я раздел эту девку — Осень,

и забылся, ее е*я.

Ах ты сука! Такое тело

меж бля*ьми мне не сыскать!

Сладкой влагой плодов вспотела,

кольца ягод в твоих сосках.

Распахнула! О алый бархат

губ и губ! Сумасшедший визг!

Не могу!!! Позовите Баха!

он напишет “сонату пи*д”.

Ах пора ты моя живая!

Голова — голова — ми*ет.

Разрывает меня, сжигает,

я кончаю…простите мне.
***
Вот они, толстые ляжки
Этой похабной стены.
Здесь по ночам монашки
Снимают с Христа штаны.
***
Не тужи, дорогой, и не ахай,
Жизнь держи, как коня, за узду,
Посылай всех и каждого на хуй,
Чтоб тебя не послали в пизду!
***
Ветер веет с юга
И луна взошла,
Что же ты, блядюга,
Ночью не пришла?

Не пришла ты ночью,
Не явилась днем.
Думаешь, мы дрочим?
Нет! Других ебём!
***
Пой же, пой. На проклятой гитаре
Пальцы пляшут твои вполукруг.
Захлебнуться бы в этом угаре,
Мой последний, единственный друг.

Не гляди на ее запястья
И с плечей ее льющийся шелк.
Я искал в этой женщине счастья,
А нечаянно гибель нашел.

Я не знал, что любовь — зараза,
Я не знал, что любовь — чума.
Подошла и прищуренным глазом
Хулигана свела с ума.

Пой, мой друг. Навевай мне снова
Нашу прежнюю буйную рань.
Пусть целует она другова,
Молодая, красивая дрянь.

Ах, постой. Я ее не ругаю.
Ах, постой. Я ее не кляну.
Дай тебе про себя я сыграю
Под басовую эту струну.

Льется дней моих розовый купол.
В сердце снов золотых сума.
Много девушек я перещупал,
Много женщин в углу прижимал.

Да! есть горькая правда земли,
Подсмотрел я ребяческим оком:
Лижут в очередь кобели
Истекающую суку соком.

Так чего ж мне ее ревновать.
Так чего ж мне болеть такому.
Наша жизнь — простыня да кровать.
Наша жизнь — поцелуй да в омут.

Пой же, пой! В роковом размахе
Этих рук роковая беда.
Только знаешь, пошли их на хуй…
Не умру я, мой друг, никогда.
***
Сыпь, гармоника. Скука… Скука…
Гармонист пальцы льет волной.
Пей со мною, паршивая сука,
Пей со мной.

Излюбили тебя, измызгали —
Невтерпеж.
Что ж ты смотришь так синими брызгами?
Иль в морду хошь?

В огород бы тебя на чучело,
Пугать ворон.
До печенок меня замучила
Со всех сторон.

Сыпь, гармоника. Сыпь, моя частая.
Пей, выдра, пей.
Мне бы лучше вон ту, сисястую, —
Она глупей.

Я средь женщин тебя не первую…
Немало вас,
Но с такой вот, как ты, со стервою
Лишь в первый раз.

Чем вольнее, тем звонче,
То здесь, то там.
Я с собой не покончу,
Иди к чертям.

К вашей своре собачьей
Пора простыть.
Дорогая, я плачу,
Прости… прости…
***
Вам, проживающим за оргией оргию,
имеющим ванную и теплый клозет!
Как вам не стыдно о представленных к Георгию
вычитывать из столбцов газет?

Знаете ли вы, бездарные, многие,
думающие нажраться лучше как, —
может быть, сейчас бомбой ноги
выдрало у Петрова поручика?..

Если он приведенный на убой,
вдруг увидел, израненный,
как вы измазанной в котлете губой
похотливо напеваете Северянина!

Вам ли, любящим баб да блюда,
жизнь отдавать в угоду?!
Я лучше в баре блядям буду
подавать ананасную воду!
***
ы любите розы?
а я на них срал!
стране нужны паровозы,
нам нужен металл!
товарищ!
не охай,
не ахай!
не дёргай узду!
коль выполнил план,
посылай всех
в пизду
не выполнил —
сам
иди
на
хуй.
***
Мы,
онанисты,
ребята
плечисты!
Нас
не заманишь
титькой мясистой!
Не
совратишь нас
пиздовою
плевой!
Кончил
правой,
работай левой!!!
***
Не те
бляди,
что хлеба
ради
спереди
и сзади
дают нам
ебти,
Бог их прости!
А те бляди —
лгущие,
деньги
сосущие,
еть
не дающие —
вот бляди
сущие,
мать их ети!
***
Лежу
на чужой
жене,
потолок
прилипает
к жопе,
но мы не ропщем —
делаем коммунистов,
назло
буржуазной
Европе!
Пусть хуй
мой
как мачта
топорщится!
Мне все равно,
кто подо мной —
жена министра
или уборщица!
***
Эй, онанисты,
кричите «Ура!» —
машины ебли
налажены,
к вашим услугам
любая дыра,
вплоть
до замочной
скважины!!!
***
Не води так томно оком,
Круглой жопкой не верти,
Сладострастьем и пороком
Своенравно не шути.
Не ходи к чужой постеле
И к своей не подпускай,
Ни шутя, ни в самом деле
Нежных рук не пожимай.
Знай, прелестный наш чухонец,
Юность долго не блестит!
Знай: когда рука господня
Разразится над тобой
Все, которых ты сегодня
Зришь у ног своих с мольбой,
Сладкой влагой поцелуя
Не уймут тоску твою,
Хоть тогда за кончик хуя
Ты бы отдал жизнь свою.
***
О как мила твоя богиня.
За ней волочится француз,
У нее лицо как дыня,
Зато жопа как арбуз.
***
Нашел местечко для гнезда
Наш аист!.. Эта птица —
Гроза лягушек из пруда —
На звоннице гнездится!

Они там день-деньской трещат,
Народ буквально стонет, —
А вот никто — ни стар, ни млад —
Гнезда его не тронет!

Ты спросишь, чем такой почет
Завоевала птичка? —
Она — пардон! — на церковь срет!
Похвальная привычка!
***
Наконец из Кенигсберга
Я приблизился к стране,
Где не любят Гуттенберга
И находят вкус в говне.
Выпил русского настою,
Услыхал «ебёну мать»,
И пошли передо мною
Рожи русские писать.

Пушкин А. С. — «Анне Вульф»
Увы! напрасно деве гордой
Я предлагал свою любовь!
Ни наша жизнь, ни наша кровь
Ее души не тронет твердой.
Слезами только буду сыт,
Хоть сердце мне печаль расколет.
Она на щепочку нассыт,
Но и понюхать не позволит.
***
Желал я душу освежить,
Бывалой жизнию пожить
В забвеньи сладком близ друзей
Минувшей юности моей.
____

Я ехал в дальные края;
Не шумных блядей жаждал я,
Искал не злата, не честей,
В пыли средь копий и мечей.
***
К кастрату раз пришел скрыпач,
Он был бедняк, а тот богач.
«Смотри, сказал певец безмудый, —
Мои алмазы, изумруды —
Я их от скуки разбирал.
А! кстати, брат, — он продолжал, —
Когда тебе бывает скучно,
Ты что творишь, сказать прошу».
В ответ бедняга равнодушно:
— Я? я муде себе чешу.
***
С утра садимся мы в телегу,
Мы рады голову сломать
И, презирая лень и негу,
Кричим: пошёл! Еёна мать!
_________________________
Молчи ж, кума; и ты, как я, грешна,
А всякого словами разобидишь;
В чужой пизе соломинку ты видишь,
А у себя не видишь и бревна!
***
Смеются в Габрово, в Одессе,
В горах Кавказа и полесье,
В столицах шумных,
в скромных селах,
в гостях, в дороге, на ходу.
Смеются в праздник и при встрече,
Будь это утро или вечер,
Смеются в детсадах и школах,
Не допуская в жизнь беду.
И слава Богу!
Смейтесь люди:
Мы так вдвойне счастливей будем,
Все одолеем и осилим,
Проблемы сложные решим.
Смеятся вовсе не зазорно,
И не смеется только вздорный.
Смеясь, мы возродим Россию,
Но только смейтесь от души!
***
Весь год, не соврав никому не на грошь,
Мы ждем, как небесную манну,
Тот день, когда можно удариться в ложь,
Невинно придаться обману!
Набрав арсенал завиральный идей,
С кощунственным трепетом в теле
Мы ловим доверчивых честных людей,
Забывших о первоапреле.
И мы их находим, смиренных ягнят,
Простецки развесивших уши.
И стрелы обмана со свистом летят
В их светлые, чистые души.
Но первоапрельский веселый обман —
Сердечная наша потеха.
И стрелы не кровь высекают из ран,
А добрые искорки смеха.
О, как же он весел и как же хорош,
Пришедший на смену метелям,
Тот праздник, во смех превращающий ложь!
Сограждане, с первым апреля!
***
Прощай, холодный и бесстрастный
Великолепный град рабов,
Казарм, борделей и дворцов,
С твоею ночью, гнойно-ясной,
С твоей холодностью ужасной
К ударам палок и кнутов.
С твоею подлой царской службой,
С твоим тщеславьем мелочным,
С твоей чиновнической жопой,
Которой славны, например,
И Калайдович, и Лакьер.
С твоей претензией — с Европой
Идти и в уровень стоять.
Будь проклят ты, еена мать!
***
Наконец из Кенигсберга
Я приблизился к стране,
Где не любят Гуттенберга
И находят вкус в говне.
Выпил русского настою,
Услыхал «ебёну мать»,
И пошли передо мною
Рожи русские писать.
***
Когда расступаются тучи
И с неба сияет звезда —
О члене большом и могучем
В мечтах молодая пида.

Не все, что судьба предвещает,
Имеет достойный конец.
И вот уж пиду навещает
Зажатый в руке огурец!
***
Один при члене при своем,
Один — такое дело.
А та, что числится при нем,
Смертельно надоела.
И хоть приставлена судьбой,
Но все ж сказала гнусно:
«Я ухожу — и хй с тобой!»
Да, х*й со мной. Но грустно.
***
Стоит баба с жопой метр на метр
В очереди за продовольствием.
Отрастить бы себе х*й
В километр
И доставить ей
Удовольствие!
***
Все люди бляди,
Весь мир бардак!
Один мой дядя
И тот мудак
***
Нам е*ля нужна
как китайцам
рис.
Не надоест х*ю
радиомачтой топорщиться!
В обе дырки
гляди —
не поймай
сифилис.
А то будешь
перед врачами
корчиться!
***
Гордишься ты
Но ты не идеал
Сама себе ты набиваешь цену
Таких как ты я на х*й одевал
И видит бог не раз ещё одену
***
Не те
бл*ди,
что хлеба
ради
спереди
и сзади
дают нам
е*ти,
Бог их прости!
А те бл*ди —
лгущие,
деньги
сосущие,
еть
не дающие —
вот бл*ди
сущие,
мать их ети!
***
Эй, онанисты,
кричите «Ура!» —
машины е*ли
налажены,
к вашим услугам
любая дыра,
вплоть
до замочной
скважины!!!
***
«Пролетарий
туп жестоко —
дуб
дремучий
в блузной сини!
Он в искусстве
смыслит столько ж,
сколько
свиньи в апельсине.
Мужики —
большие дети.
Крестиянин
туп, как сука.
С ним
до совершеннолетия
можно
только что
сюсюкать».
В этом духе
порешив,
шевелюры
взбивши кущи,
нагоняет
барыши
всесоюзный
маг-халтурщик.
Рыбьим фальцетом
бездарно оря,
он
из опер покрикивает,
он
переделывает
«Жизнь за царя»
в «Жизнь

за товарища Рыкова».
Он
берет
былую оду,
славящую
царский шелк,
«оду»
перешьет в «свободу»
и продаст,
как рев-стишок.
Жанр
намажет
кистью тучной,
но узря,
что спроса нету,
жанр изрежет
и поштучно
разбазарит
по портрету.
Вылепит
Лассаля
ихняя порода;
если же
никто
не купит ужас глиняный —
прискульптурив
бороду на подбородок,
из Лассаля
сделает Калинина.
Близок
юбилейный риф,
на заказы
вновь добры,
помешают волоса ли?
Год в Калининых побыв,
бодро
бороду побрив,
снова
бюст
пошел в Лассали.
Вновь
Лассаль
стоит в продаже,
омоложенный проворно,
вызывая
зависть
даже
у профессора Воронова.
По наркомам
с кистью лазя,
день-деньской
заказов ждя,
укрепил
проныра
связи
в канцеляриях вождя.
Сила знакомства!
Сила родни!
Сила
привычек и давности!
Только попробуй
да сковырни
этот
нарост бездарностей!
По всем известной вероятности —
не оберешься
неприятностей.
Рабочий,
крестьянин,
швабру возьми,
метущую чисто
и густо,
и месяц
метя
часов по восьми,
смети
халтуру
с искусства.
***
Мы,
онанисты,
ребята
плечисты!
Нас
не заманишь
титькой мясистой!
Не
совратишь нас
п*здовою
плевой!
Кончил
правой,
работай левой!!!
***
Я в Париже живу как денди.
Женщин имею до ста.
Мой х*й, как сюжет в легенде,
Переходит из уст в уста.
***
Лежу
на чужой
жене,
потолок
прилипает
к жопе,
но мы не ропщем —
делаем коммунистов,
назло
буржуазной
Европе!
Пусть х*й
мой
как мачта
топорщится!
Мне все равно,
кто подо мной —
жена министра
или уборщица!

Оцените статью
Стихи
4 3 голоса
Рейтинг статьи
Подписаться
Уведомить о
guest
0 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии
0
Как тебе стихи? Напиши!x